И ещё вот это:

— Я не могу сейчас не переживать из-за того, что происходит в Южной Осетии. С тревогой я наблюдаю за развитием событий. В этой кровавой бойне погибли тысячи людей, и за это нужно кому-то ответить не только перед Богом, но и перед людьми тоже. Олимпиада, конечно, ушла сейчас на второй план в связи с этой бедой. Программу из-за этих событий мы не меняли по той простой причине, что мы и так не развлекательная группа, и веселых песен у нас нет.

— Над чем сейчас работаете?

— Пишем новый альбом, уходить пока не собираемся. Дел много, о том, что делать завтра, не задумываемся. Проблем, что материал больше не пишется, у нас в преддверии двадцатипятилетия группы нет.

— Как вы сами считаете, поменялся ли ваш стиль за четверть века, что вы на сцене?

— Все меняется: мировоззрение, и внешне я тоже меняюсь, к сожалению, не в лучшую сторону. Очевидно, изменения затрагивают и музыку, но об этом судить уважаемой публике, а не мне. А вот поклонники, на мой взгляд, остаются в одной возрастной категории, и это не может не радовать. Какая-то часть наших почитателей взрослеет вместе с нами, и со временем они перестают ходить на концерты в силу разных обязательств — семейных, бытовых… А молодежь более свободна, поэтому она приходит на концерты. Но у нас есть поклонники и моего возраста. Они приходят на эпохальные мероприятия. Вот, например, когда будет концерт в честь двадцатипятилетия нашей группы, наверное, они появятся… с супругами, внуками и вот с такими животами.

— Вы все еще не притрагиваетесь к алкоголю?

— Да, долгое время я не пил вообще ничего. Сейчас позволяю себе изредка кружку пива. Вообще-то, я не вижу ничего зазорного в алкоголе, просто меру нужно знать.

— Как вы относитесь к представителям иных субкультур?

— Я симпатизирую готам и эмо. Мне нравится их эстетика, внешний вид. И музыку эту я тоже слушаю. Вообще мне разные музыкальные стили нравятся, в айподе очень много гигабайт и отечественной, и зарубежной музыки самых разных направлений. Кроме танцевальной или клубной, ну и классику в чистом виде не слушаю. Вообще, я к различным жанрам ровно отношусь. Любое направление имеет право на существование, если публике нравится.

— А вашим дочерям что нравится?

— Маша любит Мэрилина Мэнсона, а Вера пока определяется. Три месяца назад она слушала альтернативную музыку, сейчас — поп. Но непонимания на этой почве никогда не бывает. Пусть сами выбирают, что им нравится. Конфликты могут у нас возникнуть только на почве лени.

— Рок-н-ролл — это не работа?

— Не буду лукавить. Я люблю свою профессию и счастлив, что до седых волос получаю удовольствие от того, чем занимаюсь. Что еще можно пожелать. Мне не надоедает ни такая жизнь, ни мои песни. «Красное на черном» я пою почти на каждом концерте, а что надоедает, просто не пою. Поэтому никаких трудностей с этим нет.

— Что для вас значат ваши тату?

— Свою первую татуировку я сделал в четвертом классе. Хотел написать на руке «Костя», но вышла буква «Х», потому что я делал это на уроке, перьевой ручкой… Какое значение несет тату, объяснить достаточно сложно. Люди делятся на две категории: на тех, у кого есть татуировки, и на тех, у кого их нет. Понять друг друга они не смогут, пока не перейдут в противоположный лагерь. Вот сделайте татуировку, и сразу все поймете.

— В одном из своих интервью вы говорили о том, что вы не душевный человек, а духовный…

— Я хотел бы идти по духовному пути, но духовный ли я человек, не возьмусь сказать. Я по этой дороге иду, но заслужить это звание — тяжело. Поэтому никогда я не позволял себе говорить, что я духовный человек. В лучшем случае — душевный, иногда даже животное начало преобладает. Есть ведь градации: животное начало, то есть физиология, потом душевность, затем духовность — высший предел, за которым только святость.

— Что о нашем городе думаете?

— Я вижу, что города по всей стране расцветают. Может быть, это только взгляд из окна автобуса, но я вижу, что города строятся, люди лучше одеваются. Что уж о вашем аэропорте говорить, по-моему, сейчас это лучший в нашей стране аэропорт.

— Есть ли у вас мечта?

— Конечно есть, но я не скажу. Впрочем, я привык, что все мои мечты через какое-то время воплощаются и перестают быть мечтами.

Автор: Елена КОЗЛОВА "Вечерний Новосибирск

Газета "СМЕНА" 22.11.87 г.

"Хайль Гитлер... на том берегу!" - прокричал в микрофон солист группы "Алиса" Константин Кинчев. Часть зала застыла в недоумении: уж не ослышалась ли? Другая часть - перед эстрадой - казалось, ничего не заметила и продолжала раскачиваться из стороны в сторону. В такт музыке.

...

Вечером 17 ноября Дворец спорта "Юбилейный" призывно сверкал огнями. На его просторной арене начинала выступление группа "Алиса". А здесь, на улице, вокруг здания выстроились милиционеры. Чуть поодаль стояла толпа подростков, которым билетов на концерт не досталось. Вдруг в милиционеров полетели куски льда, комья снега. В толпе раздались призывы к штурму.

Повторяется вчерашняя история, - вздохнул заместитель начальника Управления общественного порядка ГУВД полковник П. П. Резинкин.

И рассказал: вчера на этом же месте собралось около тысячи подростков. При попытке прорваться в "Юбилейный" они кричали:

- Ломай двери! Бей стёкла!

Двум милицейским машинам хулиганы разбили зеркала, раскорёжили несколько электромегафонов.

Тогда я ещё не знал, что дурной пример поклонникам подал как раз один из тех самых кумиров - Константин Евгеньевич Панфилов, выступающий на эстраде под именем Кинчев. Он приехал на концерт вместе с женой. И пока сотрудники милиции, не знавшие как поступить - откуда они могли знать семейную чету в лицо? - советовались с начальством, Кинчев "решил вопрос" по-своему. Кулаками. Но это я узнал спустя несколько часов спустя, читая ворох рапортов в дежурной части Петроградского РУВД:

"...солист группы "Алиса" Кинчев Константин при проходе во Дворец спорта ударил меня по лицу и старшего сержанта милиции..., также выражаясь нецензурной бранью... Его действия привели к шуму молодых людей...

Старший сержант милиции Дорошенко А.С."

"Кинчев К. обращался с криками к гражданам, которые находились вокруг, тем самым вызвав массовые беспорядки. Во избежание дальнейших инцидентов Кинчев К. не был задержан.

Оперуолномоченный ОБХСС Петроградского РУВД , старший лейтенант милиции Смирнов А.Д."

То же самое написали другие сотрудники милиции и бойцы ОКОД, на долю которых в этот вечер выпало немало работы.

...Первое, что бросилось в глаза на арене, - смятые, вывороченные металлические ограждения, отделяющие помост с музыкантами от зала. Вскинув вверх руки, раскачиваясь в такт музыке и аплодируя, толпа человек в пятьсот разноцветной волной перекатывалась перед эстрадой из стороны в сторону. Наиболее ретивые поклонники рвались к "звёздам", грубо отталкивая милицию.

Крики тонули в оглушающих звуках музыки. Сквозь грохот пробивался лишь голос Кинчева и хлопки рук.

- Ужас. Германия 1939 года, - вцепилась обеими руками в кресло сидевшая в проходе женщина.

Я попытался ей возразить. Но голос потонул в море электронного рева.

В холле заметил оперотрядовцев. Они вели в пикет трёх нетвердо державшихся на ногах девушек. Пьяных или обалдевших - "поймавших кайф" по громогласному совету Кинчева, сказать было сложно.

В гардеробе одевалось несколько людей.

- С меня хватит, - усмехнулся в ответ на мой недоуменный вопрос рабочий Сергей Иванов. Какие артисты - такие поклонники.

В пикете было много задержанных.

- За что притащили? - надрывалась раскрасневшаяся девушка - Работаю инспектором в ЛЭТИ. Член ВЛКСМ. Меня парень обматерил. Я пошла за ним разобраться. Я толкалась? Ругалась? Не надо лажать!

- Как вы можете так говорить? - отозвалась сидевшая напротив женщина. Она пришла в пикет вместе с мужем и сыном, чтобы письменно изложить свое мнение об "Алисе".

- А что? Я - сволочь. Так и запишите. И вообще. Ваше время кончилось. Да что вы мне про институт (это уже участковому инспектору). Машинисткой там работаю. И не хочу там работать.

Уточнить её личность решили в отделении милиции.

Женщина отложила ручку:

- Учитель 522-й школы. Преподаю девятнадцать лет. Такого в жизни не видела. Певец ругает перестройку, вопит в зал: "Видите, мильтоны сгоняют со сцены!" А дети, подростки, это же губка, они всё впитывают. Мы не могли больше слушать. Ушли.

Попросив разрешения, прочитал её заявление на имя первого секретаря обкома партии. Строчки скакали перед глазами:

"Нам, ленинградцам, очень стыдно было сегодня находиться на этом концерте. Сам ансамбль вел себя вызывающе. Певец Кинчев безобразно настроил всю аудиторию. На замечания работников МВД певец позволял оскорбления... Вся молодежь трясется, кричит, рвется на сцену... Наше мнение, не разрешать в таком городе, как Ленинград, такие ансамбли, предварительно их не просмотрев. Конечно, вот отсюда такой настрой у молодежи, отношение к советским порядкам. Как можно разрешать такие концерты?.. Неужели под словом "демократия" протаскивают антисоветчину?.."

...Девушка настойчиво просила у старшего лейтенанта вернуть браслет с металлическими шипами:

- Покажите закон, по которому не имею права его носить?

Другая - в тельняшке - доказывала:

- Я случайно курткой сержанту в глаз заехала. Стало жарко, сдернула и ...

Тут же "качал права" фотограф группы "Алиса" Валерий Потапов. В ответ на замечание пожилой работницы "Юбилейного" он грубо толкнул её. Теперь кричал:

- Мне мешали работать! Что это такое!

- Вы не правы, - возразил оперотрядовец.

- Вас я вообще не знаю и знать не хочу!

В пикет вошёл А. Беркман, инженер объединения "Красногвардеец". Знал я его давно... Было время, дежурили вместе во Дворце молодёжи. Никогда не видел его таким растерянным.

- Представляешь! Там... Кинчев только что кричал "хайль Гитлер!".

- А зрители?

- Кто молчит, а кто - так же дергается.

- Дайте, пожалуйста, бумагу. Я хочу оставить заявление в горком партии, прервала Беркмана А. А. Шевченко. - Я была на концерте с сыном. Что за ужас!..

На бумагу ложились горькие слова правды:

"Мне было интересно послушать и посмотреть группу, перед которой преклоняются школьники... Лидер группы Кинчев вёл себя безобразно. Он говорил в адрес советской милиции такие слова, что слушать было стыдно... говорил, что гласность у нас это только слова и по ней надо бить. Призывал молодежь к антисоветчине... Следуя его примеру, юнцы, стоящие в первых рядах, тащили сзади курсантов из МВД за шинели, били в спины, что вызывало восторг у Кинчева. Пел песни, которые призывали ребят не ехать в Афганистан служить...

Я и ещё люди, сидящие рядом со мной, считаем, что эта группа "Алиса" - антисоветская, и ей не место на советской сцене."

Разыскав полковника Резинкина, договорился: после концерта встретимся с Кинчевым. Побеседуем: может, не так поняли его слова. Пусть объяснит. И вот отзвучали последние аккорды. Молодежь потянулась на выход.

Прохожу в служебные помещения. Вижу - один П. П. Резинкин:

- Понимаешь, сбежали! Все тягу дали! Отыграли - и дали тягу...

Оставалось воспользоваться рапортами бойцов ОКОД начальнику Петроградского РУВД полковнику милиции В. Ф. Екименкову:

"... в 21 час 15 минут на концерте группы "Алиса" в ДС "Юбилейный" солист группы объявил следующую песню таким образом:" Песня посвящается иностранцам, которые присутствуют на этом концерте, "ментам" и прочим гадам". Первые слова песни звучали следующим образом: "Хайль Гитлер... на том берегу...", что является открытой пропагандой неонацизма и оскорблением сотрудников милиции".

Это рапорт оперотрядовца А. Масленникова. Аналогичные по содержанию написали члены ОКОД Д. Марченко, В. Москвин, Е. Бекетов,С. Данилов, А. Беркман.

Я спрашивал у многих выходивших на улицу ребят:

- Понравилось?

- В общем, да. Правда, ляпнули что-то про Гитлера.

...В дежурной части Петроградского РУВД долго не могли успокоиться милиционеры, обсуждая перипетии вечера. Передо мной лежала груда бумаг.

Стало очень жаль, что их не видел Кинчев. Не берусь судить его музыкальные достоинства и способности, для этого есть специалисты. Да и молодым, не случайно, наверное, импонирует его группа. Но о гражданской позиции Константина поговорить стоит.

У "Алисы" есть песни, в которых поётся о вещах самых серьезных, есть глубокие образы, точные слова. И когда весь зал поёт вместе с "Алисой" "Нет - войне" или поёт "Мое поколение", "Время менять имена", "Воздух", "Красное на чёрном", то трудно не поверить в талант 28-летнего Константина Кинчева. Но от концерта к концерту крепнет в нём ощущение вседозволенности, нацеленности на скандал, о чём ему не раз говорили его коллеги по рок-клубу. Но, видно, у "Алисы" свои представления о том, как вести себя на концерте...

В нашей стране есть непоколебимые святыни, надругаться над которыми не дозволено никому. Одна из них - память о войне. И этим все сказано, Кинчев.

В.Кокосов

Остается задать вопрос руководителям Ленконцерта": кто утверждал программу выступления "Алисы"? И ещё, как случилось, что хулиганствующая группа получила в своё распоряжение одну из лучших концертных площадок Ленинграда?